.1. У Прабхупады была грандиозная задача. Он в одиночку начал мировое движение, которое при его жизни охватило весь мир. Сам он был индусом и говоря на английском, признавал, что не может отвечать за адекватность передачи смысла. Поэтому, представленное в его книгах знание имеет ряд погрешностей, установить которые помогает лишь практика. И мы, как русскоязычные бхакты, должны сами основать более точное значение писания по мере своего опыта и практики. Т.е. как и говорил Прабхупада, что мы оценим не смотря на недостатки его книг.
«Мы отдаем себе отчет в том, что наша честная попытка представить это великое писание сопряжена со многими трудностями. Разумеется, нам не удастся передать его содержание адекватным языком, тем более, что этот язык не родной для нас, и, безусловно, наш перевод будет иметь много литературных погрешностей, несмотря на наши искренние старания представить его должным образом. Но мы уверены, что эти недостатки не помешают людям оценить серьезность его содержания, и лидеры общества все же примут его, увидев в нем честную попытку прославить всемогущего бога.»
.3. Проблема в том, что упёртые фанатики продолжают лелеять надежду, что какая-то позиция, выраженная неадекватно Прабхупадой, сработает и всячески обличают нас за нарушения указаний выраженных Прабхупадой. Мы же прислушиваемся к зову сердца и к тем фактам, что есть.
.4. Дело Прабхупады, представить Кришна-бхакти русскоязычной части людей теперь перешло в частные руки тех, кто знает этот язык и нравы людей, и кто, практикуя Кришна-бхакти, пришёл к ясным выводам. Теперь это напоминает поход против невежества и лицемерия, хандры царящей в головах разочарованных и обманутых неестественной пропагандой людей. Силой слова, позволяющего понять простые вещи, настало время освободить от оков лицемерия шокированных неадекватностью бхакт.
.5. Честность, которую я заметил в этом знании - попытка прославить Кришну. Прабхупада говорит о честной попытке прославить Кришну. Вот пока мы прославляем его, мы честны. А неправильная пропаганда - это божественность гуру и обрядов, необходимость в них и утопичный всеобщий их авторитет, несмотря на неадекватность и тупящие ошибки.
.6. Подхватившие эти ошибки фанатики сделали людей в этом движении раздражительными и неконтактными друг с другом. Из общительного молодого человека я превратился по их милости в того, чего они никак от меня не ожидали, в их противника. Им удалось вложить в моё сердце столько недоверия и досады, что теперь я возвращаю это недоверие к ним с процентами. Отвращение перевесило почтение.
.7. Теперь они поймут, что создали себе врага сами, своим вечным недовольством искренностью и любовью человека. Из бхакты сделали врага и наслаждаются гонениями и их последствиями и далее. А ведь могло быть иначе, если бы они оставались честными и не лезли между богом и душой. Теперь всяким гуру поставлен заслон, т.к. родилось знание, которое может защитить от них наивное общество и следующее поколение Кришна-бхакт.
.8. Это - не только в вайшнавизме. В любой религии, особенно в радикальной, каждый должен отбросить общение со странными учителями, чьим уделом стало причинение душевной или физической боли, антагонизм к любящей личности. Нужно отбросить утопистов и глобализаторов всех сортов и, наконец, заняться делом, своей жизни для бога такой, какой она есть.
.9. Мы не дадим делать над собой эксперименты, быть обезьянками какой-либо чухановой веры, разработанной для неофитов. Каждый из нас имеет свой взгляд и имеет право не соглашаться с выводами тех или иных святых, попурри на которых раздули ради бизнеса те, кому нужно много денег на дворцы для своих съездов. Самое большое заблуждение - это попытка переделать человека по стандартам одного человека. Не способных понять, как использовать то, что уже дано, этих учителей ждёт разочарование и насмешки. Атмосфера и так уже такова, что никакие вразумления не действуют. Нас продолжают унижать за привязанность к Кришне мирские моралисты. Так что осталось только одно - унижать их за привязанность к их мирским идолам, гуру, чтобы они почувствовали, что это такое. Хотя, в этом с моей стороны нет особой нужды. Ведь христианство уже постаралось обозначить всё, что они делают сектантством. Так что я не придумал нечто новое.
.10. Особенно интересно получается то, что я одновременно руководствуюсь Прабхупадой и ругаю его. Т.е. я называю его иногда демоничным гуру за жажду власти и обман и в тоже время прислушиваюсь к некоторым его словам, где он выражает всё-таки чистую бхакти. Это – состояние парамахамсы.
.11. Ирония в том, что точно так же он поставил других бхакт в положение неопределённости, критикуя проявления Кришна-бхакти которые ему и его школе не нравились в виду обычного рефлекса старости. Он так и писал, что существуют демоны, которые наслаждаются, читая о мадхурья-бхава-лиле Кришны. Они мнят себя непосредственно с Кришной. Сам же при этом писал в своих стихах как мечтал общаться с Кришной и резвиться на полях Враджа, что выглядело явной той же «демоничностью», которую он вменял другим, как презренную сахаджию. Поэтому я смело называю порой Прабхупаду за его слова мошенником и в тоже время признаю просветы духовности, как парамахамса, отделяя молоко от воды.
.12. Т.е. я глумлюсь над ним точно так же, как он глумился над нами, чьими словами глумились над нами, хотя у нас были самые искренние намерения служить Кришне. Испытав шок такого отношения, мы научились так же пренебрегать бхакти других, в частности Прабхупады, забыв о чинах и достижениях.
.13. Я намерено использовал вместо «я», «мы». Так смешнее прикалываться над теми, кто любит встречно цепляться к словам и разводить демагогию, подменяя понятия, вкладываемые в контекст. Там Прабхупада в тексте тоже так пишет. Это переход на отождествление себя с обществом. Т.е. он советовался при написании с редакторами и они пришли к выводу, что лучше не напишешь. Потому и «мы». Хотя кто-то может подумать, что «мы», это от того, что он себя вообще богом возомнил. Я тоже вот использовал слово «мы», но всё это в значении того, что не я один такой, а не то, что я с ума сошёл и решил себя вести как «мы».
376