Итак, настройтесь на прославление божеств... Мой тонкий ручей повествований может стать рекой премы, могучим как Ганга, лишь благодаря широте вашей души, имеющей опыт отношений с Кришной, понимающей это. Пусть он течёт в океан Кришна-премы. Я молюсь, чтобы Кришна сделал то, зачем он заставил меня это всё написать, станет доступнее и понятнее многим...
Не знаю, с чего начать описывать различные чудесные игры божеств со мной. Я не в состоянии в полной мере передать это сейчас, сквозь призму несовершенных чувств, через столько лет, описать все детали. Тем не менее, я верю, что это описание всё равно способно будет вдохновить на углубление своих взаимоотношений с Кришной, а также подарить светлые воспоминания и просто наслаждение описаниями трансцендентных форм прекрасных божеств. Чувствую нарастающее блаженство от милости этого божественного опыта.
Где-то в феврале – марте 1996 года, я вернулся в Минск из сухаревского храма, где несколько месяцев подучивался пуджарить, поклоняться божествам. До этого я два года был пуджари в Минске. Это – отдельный рассказ, который я планирую включить в книгу о первых своих годах в исккон...
Войдя в храмовую комнату, на утреннюю службу, я с нетерпением жаждал увидеть своих минских божеств, по которым ужасно соскучился. Тут, моему взору неожиданно и предстали эти большие божества европейской падаятры на том же алтаре... Приветствие божеств я провёл, пытаясь ревностно смотреть на минские божества, ещё не подозревая, что мне уготовано быть похищенным полностью Нитай Гаурасундарой. Это произошло по мере служения им, к которому невольно привязываешься.
Это - необычайные божества. По-моему, вся суть в том, что служение им было организовано очень личностно, и это настроение, сладким веянием исходило от них. Рассмотрев различные предметы поклонения им, я был счастлив, потому, что мои представления и идеи на счёт улучшения отношения к божествам в храмах подтвердились в том, как они реализованы для Нитай Гаурасундары... Я не мог их реализовать в этом храме т.к. не приветствовалось личностное отношение и старшие презирали людей привязанных к божествам, в то же время, требуя им служить. Мало кто выдерживал и пуджари часто менялись... Глядя на адекватную атмосферу служения Нитай Гаурасундаре, я понял, что это, возможно, именно то, в чём я могу служить божествам всем сердцем и для этого не нужно много усилий, ведь они явились со всеми своими атрибутами.
Так или иначе, Нитай Гаурасундара, появившись в нашем храме Нью-Джаяпур, в Минске, захватили в добровольный плен нового пуджари, отбили у прежних божеств более личностным качеством служения, милостью, прибежищем сварупа-шакти. На самом деле те, кто предоставляют приют сварупа-шакти живого существа и являются настоящими хозяевами, понимающими суть развития бхакти... Об этом понимании себя сварупа-шакти божеств неудобно рассказывать как-то, но я раскрываю здесь всё откровенно, как умею, не боясь неизбежной критики от разных настроений вайшнавов. Я же теперь сахаджия... Мне по брихад-мриданге мирской престиж железных прабху... Ясно, что не они мои хозяева т.к. не могут дать приют сварупе... Не их я слуга и не все они мои благожелатели...
Я сделал вывод, что со своими нежными чувствами в бхакти нужно научиться жить независимо от разношёрстного коллектива общин вайшнавов. В лилах индивидуальности, в разнообразии духовного бытия, оставаясь самим собой, нужно быть стойкими ко всякого рода возражениям огромного несовмещаемого мира вкусов вайшнавов. Эта стойкость может быть основана на экстазе Кришна-бхакти, предоставляющем локальное совершенство даже в несовершенстве обстоятельств, какими могут быть даже лишения единомышленников. Божества восполняли всё, вводили меня своей атмосферой в сладостный мандраж и я привязался к ним, не взирая ни на что, впитывая их абсолютное значение.
Предстоящая разлука, с ненадолго оставшимися здесь и уезжающими вскоре на падаятру Нитай Гаурасундарой, все больше и больше заставляла сжиматься от отчаянья мое привязавшееся к ним сердце. Слух о том, что божества еще вернутся и вообще останутся с нами, вселял в меня некоторую надежду на продолжение служения им. Однако, кто не знает этого Кришну? Уезжая из Вриндавана, он также уверил своих родителей, подруг и друзей, что скоро вернется... Так они ждали его всю оставшуюся горькую жизнь...
Они говорили: "Зачем нам эти коровы, если они не кормят Кришну молоком? Зачем нам эти богатства, если мы не можем дарить их Кришне?" Шримати Радхарани решила, что если Кришна решит уехать, то пусть сначала переедет на колеснице её тело, и легла посреди дороги...
Я не в силах оценить и ощутить океан того, что испытывала в это время Шримати Радхарани, но, может быть, что-то подобное на эту каплю этого океана разлуки я попробовал ее милостью у колесницы Нитай Гаурасундары. Я размышлял: "Как же мне воспрепятствовать своему горю? Может действительно лечь под колесницу? Неужели я решусь на такое отчаяние?"
Что мне оставалось делать? Можно было лишь ценить каждое мгновение общения с Нитай Гаурасундарой, не упускать никакой возможности оказать им внимание и доставить удовольствие, служа им в экстатических переживаниях.
Молитвы мои порой сопровождались слезами... Я часто плакал, наедине с божествами, в алтарной, погружённый в бхаджан... Легко плакать о таких божествах: "О, Нитай, Гаурасундара! Мои дорогие воришки сердца, принимающие моё служение! Украдите меня у этого храма! Заберите как-то меня с собой! Я существую для вас!"
Когда Акрура приехал во Вриндаван, гопи, конечно еще не знали, что он заберет Кришну и Балараму. Потом они почувствовали неладное и, впоследствии, тучи проклятий сгустились над бедной головой Акруры. Но в данном случае, тот, который должен был забрать божеств на падаятру, их же и привёз... Как корить того, кто одновременно с причинением горя, принёс само счастье? И всё-таки, как сказали гопи, это жестоко...
В мае 1996, когда приехал Эканатха, руководитель падаятры, я уже почувствовал, что мои ноги стали подкашиваться от неопределённых изменений в отношениях с божествами, к которым я привязался. Сам не свой, я вошел в ту комнату, где он остановился, и взгляду неожиданно открылись маленькие божества Нитай Гаурасундары. Эканатха ходил и читал мантру, когда я повалился в дандават перед их светлостями.
Может быть, это принесло высочайшее удовольствие бхакте, желавшему, чтобы его любимым божествам оказали такое внимание. Ведь всё это происходило в офисе храма, где до божеств не было никому дела. Они стояли на столе, на котором казначей ворошил какие-то бумаги. Я знаю, какая это боль, чувствовать божеств чем-то обыденным для окружающих, само собой разумеющимися. Мне было больно пройти мимо и не зависнуть возле них в пристальном почтении.
Маленькие Нитай Гаурасундара выглядели поразительно. Я несколько минут смотрел на них и чувствовал само собой разумеющимся, что если они попросят что-то у меня, то я сделаю все, чтобы дать это им, потому что они сразу же пронизали мою жизнь и душу нектаром милости. Как же милостиво они взглянули на меня...
Цель моей жизни - увидеть, как божества испытывают наслаждение, этот нектар, делятся милостью, просят о служении. Поэтому, когда я услышал от воодушевлённого Эканатхи, что Нитай Гаурасундаре нужно молоко и бананы, я сразу кинулся доставать это всё на свои сбережения т.к. казначею было всё фиолетово. Нектар этого молока и бананов, которые я столь спонтанно искал, чтобы им предложить, теперь вечен для меня с ними. Они приняли от меня гостеприимство.
Потом я всячески пытался служить так, чтобы облегчить служение им Эканатхи, устроил для маленьких Нитай Гаурасундары красивый алтарь, помог с вещами и т.д. Так мы встретились с этим бхактой и его путешествующими божествами. Он сам им служил, а я только помогал что-либо достать.
Однажды Эканатха задержался в городе и поздно вернулся, чтобы предлагать своим маленьким божествам обед. Беспокоясь об этом, я решился предложить его сам, в его отсутствии. Аккуратно достал его изображение гуру, Локханатхи свами, и перед подносиком поставил, говоря: "Ваш ученик опоздал. Если мы сейчас не предложим, то божества будут поститься.”
Я предложил еду так совместно с предложением её минским божествам Гаура Нитай, и пошёл проводить им арати на алтарь.
Вошедший в пуджарскую комнату, где это произошло, Эканатха, увидев это следствие, оживлённо принялся обсуждать что-то с бхактами за дверью алтарной. Я понял, что ему это не особо понравилось...
Может быть, я этим оскорбил брахмана? Но глядя на улыбающиеся лица Гаура Нитай, которым я предлагал цветы, мне вспомнилась история с жёнами брахманов, которые накормили Кришну и Балараму с пастушками, ослушавшись брахманов. Кришна и Баларама уверяли тогда, чтобы те не беспокоились о реакции брахманов...
Закончив арати, я подошёл к Эканатхе, ожидая услышать критику, но к моему счастью, получил подтверждение своей веры в Кришна – лилу. Он так и сказал: "Спасибо большое. Я не сержусь. На самом деле ты - лучше им служишь, чем я. Если кто-то и должен был им служить, то лучше ты.” Эта параллель с играми Кришны меня поразила... К тому же этот брахман был тем, кого не расстроили мои личные отношения с Кришной и Баларамой, точнее их воплощениями в Нитай Гаурасундаре... Обычно старшие недолюбливают таких, как я выскочек...
Так или иначе, потом состоялся ещё разговор с Эканатхой, в ходе которого выяснилось, что я могу поехать на падаятру с ними, быть их пуджари. В душе ликованию не было предела... Позже я выплеснул его перед Нитай Гаурасундарой, дивясь их отзывчивости, благодаря их за ответ на молитвы...
Как здорово оказаться в числе их слуг!!! Оказывается, мне можно пойти на падаятру и не прекращать своего очистительного служения. Милостью этих божеств, даже отсутствие второй инициации, не стало препятствием, хотя служили им раньше только брахманы. Локханатха свами одобрил это решение Эканатхи, когда тот предложил такой вариант, и я чувствовал большую благодарность за такое чудо обоим, когда Кришна устроил необходимость компромисса в ответ на мои чувства.
Я глубоко сознавал, что не достоин и не видел другой причины такой милости, кроме желания Нитай Гаурасундары облагодетельствовать меня, дать экстренную милость, учитывая моё будущее. Неужели может быть иначе и те не могут кого-либо поддержать и очистить по своей беспричинной милости? Они хотели вложить в меня свою энергию любви и сделали это, нарушив правила и склонив к этому ответственных брахманов и гуру. Я несовершенен, а их милость совершенна...
Как 500 лет назад, тысячи бхакт следовали за Кришной Чайтаньей и Нитьянандой, поддаваясь блаженному воспеванию святого имени, и распространяя эту заразительную нектаром привязанность по всей округе, так и теперь, Нитай и Гаурасундара, пройдут по дорогам Беларуси и России, превратив их в места паломничества. Если верить, что божества неотличны от самого бога, то почему не считать, пройденные ими дороги и деревни местом паломничества? Тот, кто так не считает и едет в Индию посмотреть на святые места – просто стремится к престижу, который общество туда вкладывает лишь последние несколько веков. В Индии престижнее ходить по местам, где был Кришна, а в Беларуси не престижно, даже если там ходил и жил Кришна? Вот такие верующие в основном... Я же хочу пройти, хотя бы мысленно по следам оставленным Нитай Гаурасундарой... И их главный след, несомненно, в этих мыслях... Отправляясь в паломничество, я могу не двигаться с места т.к. следы Нитай Гаурасундары во мне.
Святые места, открытые божествами в Беларуси, будут ценны только настоящим слугам божеств. Я не раз мечтал оказаться в этих местах снова, чтобы осознавать произошедшее, вспомнить о стопах Нитай Гаурасундары. Но, тоже самое я могу делать и иными способами, совершая паломничество в уме, через прославления божеств. Единственное, что я посетил через несколько лет, была ферма, откуда падаятра стартовала...
Так прекрасно было видеть это зрелище тогда. Мне нравится вспоминать былые игры божеств. Это так прекрасно! Причем, я был просто на столько удачлив, что мне было поручено заботится обо всем для Чайтаньи и Нитьянанды: кормить, купать, одевать и укладывать отдыхать. Разве это не удивительно для такого непокорного слуги, как я? Как могла быть дарована такая милость человеку, который не был бы всё же бхактой?
Перенесёмся же в то время через воспоминания! Сейчас я еще в минском храме... На алтаре много божеств, сразу пять Чайтаньев и пять Нитьянанд.
Чуть ли не Джаяпур, в который, в своё время, пуджари переносили многие божества, спасаясь от мусульманского вторжения.
Сегодня от Нитай Гаурасундары невозможно оторваться взглядом. Сладчайшее выражение счастья на лице Гаурасундары может пленить не только красавиц матаджи, но и суровые брахмачари могут забыть обо всех учениях Вед, увидев это удивительнейшее лицо и просто созерцать его.
Вместе, Нитай и Гаурасундара танцуют, и плащи, розовые, с синей каймой, развеваются в стороны. Благодаря самим Чайтанье и Нитаю, все одежды одухотворяются, становясь особо прекрасными.
Да обретём мы, милостью Нитай Гаурасундары, надежду на их трансцендентные улыбки. Яшоматинандан Кришна, вспоминает их сострадание, с которым они намеревались раскрыть себя нам...
690